Время зла - Дмитрий Луговой

Сребреволосый склонил голову к земле и вновь на какое-то время замолчал. Аэльгрис не торопила его, хотя внутри сгорала от любопытства.

– Что-то я отвлекся! – невесело заметил наемник. – Так вот вскоре после того, как я присягнул на верность маркизу, Ваш отец, король Альдегард, обратился к Арнерду за помощью. В те дни обострилась ситуация как на юге Тиддии, где с гор стали спускаться местные пещерные тролли, разоряя деревни и пожирая крестьян, так и на западе, где на границе с Лопардией вспыхнуло восстание мелких баронов, стремившихся свергнуть королей обоих государств. – Сребреволосый ненадолго умолк, а затем продолжил: – Король Альдегард выплатил воинам маркиза небольшой аванс, и мы устремились в бой. Наемники всегда сражаются на передовой, Ваше Величество, но и плата за риск у нас соответствующая, так что наши ряды редко редеют! – мужчина невесело усмехнулся и провел пальцем по своему шраму на лбу. – Это мне на память оставил один крайне раздраженный пещерный тролль. Он задел меня палицей в тот момент, когда я, сидя на его правом плече, пытался перерезать ему глотку.

– Как же вы выжили? – воскликнула Аэльгрис и тут же захлопнула себе ладошкой рот.

Гасттольф что-то пробурчал во сне и перевернулся на другой бок. Сребреволосый, убедившись, что телохранитель по-прежнему спит, продолжил рассказ.

– Мне повезло! – ответил он на вопрос принцессы. – Тролль был настолько же неуклюж, насколько и глуп. Палица большей своей частью попала ему в морду, а меня лишь слегка задело, да чуть покорежило после удара о землю. К счастью, наш походный маг-лекарь был в этот момент неподалеку!

Наемник в очередной раз задумался, предаваясь воспоминаниям, а затем встрепенулся.

– Что-то я все время отвлекаюсь! – издал он легкий смешок. – Наверное, старею. В общем, люди маркиза достаточно успешно выполняли взятые на себя обязательства, и в награду за их верную службу король Альдегард разрешил им присутствовать на праздновании десятилетия своей дочери. Тогда-то я Вас впервые и увидел, Ваше Величество!

Наемник повернулся к принцессе и несколько мгновений смотрел на нее, как будто что-то хотел обнаружить у нее на лице.

– И что же дальше? – на этот раз Аэльгрис не смогла вытерпеть затянувшуюся паузу.

– Дальше? – слегка рассеяно переспросил Сребреволосый. – А дальше все было обыденнее некуда. Летом в Тиддии случилась засуха, собираемость налогов упала, ведь Ваш отец не привык выжимать из своих подданных последнее, и, как следствие, казна опустела. Платить наемникам маркиза Арнерда оказалось нечем, и перед королем Альдегардом встала дилемма: либо позволить им грабить его земли, либо найти способ от них избавиться!

– И что же он сделал? – затаив дыхание, спросила Аэльгрис, уже зная, что услышит в ответ.

– На помощь королю пришел его верный телохранитель Гасттольф. Он предложил весьма мудрый выход из сложившейся ситуации. Восстание баронов к этому времени было фактически подавлено совместными усилиями Тиддии и Лопардии. Оставался лишь один, последний, замок, из-за которого между двумя королевствами давно шел спор. Согласно замыслу Гасттольфа, замок следовало отдать лопардийцам в обмен на то, что они избавят короля Альдегарда от его долговых обязательств. Наемники взяли замок мятежных баронов, а потом лопардийцы их вырезали как поросят на бойне!

Сребреволосый прикрыл глаза и несколько раз шумно втянул ночной воздух ноздрями.

Впрочем, Аэльгрис этого совершенно не заметила. Она сидела оглушенная неожиданно открывшимися ей чертами характера Гасттольфа и отца.

– Этого не может быть! – прошептала она, мотая головой. – Скажите, пожалуйста, что это неправда! Я не верю, что мой отец мог так поступить!

– Ступайте спать, Ваше Величество! – велел ей в ответ Сребреволосый. – И если Вам так будет легче жить, можете считать, что я все это выдумал! – он тяжело вздохнул и повторил: – Идите спать, принцесса. Завтра мы встаем с рассветом!

Аэльгрис, покачиваясь, поднялась на ноги и, с трудом разбирая дорогу из-за заполнивших глаза слёз, пошла прочь от наемника, оставшегося охранять их покой.

Дойдя до своего спального места, принцесса рухнула на землю и беззвучно зарыдала.

Глава 3

Усея догнала шагавшую впереди нее Аэльгрис и, отводя рукой в сторону очередную ветку, спросила:

– Что-то Вы молчаливы в последнее время, госпожа! С Вами все в порядке?

Принцесса в ответ неопределенно пожала плечами. С момента ее беседы с Сребреволосым прошло уже два с половиной дня, и Аэльгрис никак не могла определиться со своими чувствами.

Она то начинала испытывать жгучую ненависть к сопровождавшему их наемнику, посмевшему оскорбить светлую память ее отца, то злилась до потемнения в глазах на Гасттольфа, скрывавшего от нее столь ужасную правду.

– Если вы не знаете, верить или нет словам Сребреволосого, почему бы не спросить об этом у Гасттольфа, госпожа? – продолжая шагать рядом с принцессой, произнесла Усея.

Аэльгрис резко остановилась и посмотрела рабыне в лицо. На пухлых губах Усеи блуждала легкая сочувствующая улыбка, а глаза были переполнены тревогой за принцессу.

– В чем дело? – шедший вторым Эрив обернулся назад и взглянул на девушек.

Сребреволосый, успевший уйти достаточно далеко, услышал голос молодого воина и остановился. Гасттольф же, державшийся последним, наоборот, прибавил шагу и стал настигать Аэльгрис и Усею.

– Все в порядке! – поспешила заверить их принцесса, не желавшая, чтобы старый воин находился рядом с ней в настоящее время. – Просто нога зачесалась! – и, наклонившись, она поскребла пятерней левую голень.

Через мгновение их небольшая процессия продолжила свое движение, и Аэльгрис спросила у Усеи:

– Ты слышала наш разговор с Сребреволосым?

– Да, – слегка смутившись, кивнула темнокожая рабыня. – Простите, госпожа, что подслушивала Вас!

За их спинами громко хрустнула ветка, и Аэльгрис обернулась назад. Убедившись, что Гасттольф, наступивший на сук, находится далеко и не может их слышать, принцесса спросила:

– И что ты об этом думаешь?

– Я всего лишь рабыня, госпожа, – пропуская Аэльгрис вперед, так как тропинка, по которой они шли, резко сузилась, ответила Усея. – Не думаю, что мое мнение может иметь хоть какое-то значение!

– Для меня имеет! – перебила ее Аэльгрис. – Ты – моя лучшая подруга, и к кому как не к тебе, мне обращаться за советом?

Они прошли сквозь куст смородины, и рабыня, сорвав пригоршню красных ягодок, предложила их принцессе. Аэльгрис разделила угощение поровну и, отправив часть ягод в рот, сказала:

– И все-таки я жду от тебя ответа, Усея!

– Я не могу ничего сказать о тех событиях, что произошли почти десять лет назад, – смиренно ответила рабыня. – Но я могу рассказать Вам одну историю, произошедшую совсем недавно и, по-моему, ее вскользь упоминал Сребреволосый. Но даже если я ошибаюсь, эта история прекрасно характеризует милорда Гасттольфа!

Тропинка вновь расширилась, и девушки могли идти рядом. Аэльгрис проглотила еще пару ягод и выжидающе взглянула на рабыню.

– За два дня до переворота, устроенного Вашим двоюродным дядей, – произнесла Усея, – один из садовников вбежал на кухню для слуг, трясясь от страха и требуя («Да-да, именно требуя!» – подчеркнула Усея, заметив удивленно приподнятые брови Аэльгрис) немедленно отвести его к начальнику дворцовой охраны. Он заверял, что обладает крайне важными сведениями, которые должен сообщить лично милорду Гасттольфу!

– Ну и? – поторопила Аэльгрис Усею.

– А что дальше? – пожала плечами рабыня. – Гасттольф явился лично на кухню и спросил, какого лешего садовник разыскивает его. Парень упирался, говоря, что должен объяснить все с глазу на глаз, но в итоге был вынужден рассказывать при всех. Как оказалось, – закинула ягоды в рот Усея, – он подстригал кусты роз, когда услышал голос Вашего дяди, госпожа. Барон разговаривал с двумя стражниками и произнес фразу, что через два дня с королем должно быть покончено.

– Постой! – остановилась как вкопанная Аэльгрис. – Ай! – ветка, которую она отклонила в сторону, разогнулась обратно и пребольно хлестнула принцессу по щеке.

На вскрик Аэльгрис обернулся Эрив, но Усея быстро всех успокоила.

– Все в порядке! – произнесла она. – Просто небольшой несчастный случай! – она извлекла из своей сумки чистый носовой платок и приложила его к щеке принцессы. – Держите вот так, госпожа! – велела она Аэльгрис.

Принцесса прижала шелковую ткань к коже, и они продолжили путь.

– Ты хочешь сказать, что о заговоре было известно за пару дней до переворота? – прошипела Аэльгрис, ощущая, как начинает саднить щеку.

– Сведения были не очень надежными, госпожа! – ответила ей Усея. – Тот садовник слыл первостатейным выдумщиком, и милорд Гасттольф велел выпороть его и выставить вон. Должно быть, он решил, что паренек все выдумал!